Обитатели моря - каталог

Одиночные полипы — актинии обитают повсюду, от полярных широт до тропиков. Внимание человека привлекали издавна, однако изучать их начали только в XVII веке. Спустя 200 лет их уже культивируют наряду с рыбками в аквариумах, и в Англии одно время это было даже своеобразной модой, увлечением. Все натуралисты и любители актиний считали их в прошлом цветковыми животными, так как, будучи хищниками, внешне они очень похожи на цветы. Есть у них и другие названия: гвоздики, морские анемоны, катушки, морские хризантемы.

Являясь скромной родственницей шестилучевых колониально живущих коралловых полипов, актиния ведет одиночный образ жизни, не имеет твердого известкового скелета, однако такого рода отличия никак не отражаются на ее благоденствии, и живется ей неплохо. Не голодает, умеет за себя постоять, успешно размножается и даже, при случае, путешествует.

Летом и осенью у берегов Крыма очень много медуз. Они забивают рыболовецкие сети, мешают купающимся в море и в массе выбрасываются на берег волнами. Русские называли их живорослью, морским салом, китайцы — морскими лунами, японцы и арабы — морскими фонариками, а К. Паустовский — морскими сердцами.

Разнообразием видов их Черное море не обижено, но особенно много мелких, не более 1 см в диаметре медуз. Крупных — два вида: ушастая медуза аурелия и корнерот (пилема, ризостома, пульмо). Аурелия имеет уплощенный, чуть розоватый или слегка фиолетовый зонтик, с поперечником до 20 см. У корнерота более плотное и упругое, чем у аурелии тело, да и размером он побольше. Зонтик молочно-белый. «Вооружение» то же, что и у аурелии — стрекательные клетки. Ожог ими несколько напоминает ожог крапивой. Отсюда еще три русских названия медуз: морская крапива, жгучка, жигалка. Для медузьих жертв и врагов действие ожогов весьма ощутимо, для человека, если обожженная поверхность большая, тоже чувствительно. К слову будет упомянуть о том, что в Австралии ученые создали из медуз противоожоговую вакцину и уже используют ее, то есть лечат подобное подобным.

Ж. Фабр как-то сказал: «Архитектура Лувра менее содержательна, чем раковина улитки». Неизвестно, какую раковину он имел в виду, может быть, раковину наземной улитки? Если же сравнить Лувр с великолепием раковин морских улиток, то уж тут Лувр и вовсе будет посрамлен. Возьмем самую скромненькую, отечественную рапану. Это мы, крымчане, привыкли к ней, на берегу подчас валяется, да и на крымских базарах за бесценок пару можно купить, а если присмотреться внимательно? Взять в руки, посидеть в тишине и одиночестве, проникнуться ее затейливой формой, хитроумностью завитков и, конечно же, окраской.

Тут впору заядлому конхиломану (человек, который коллекционирует раковины) восхититься. Разумеется, это не знаменитая на весь мир «Слава моря» — раковина, которую и за десятки тысяч долларов сейчас не купишь. Очень они редки, на весь белый свет всего несколько штук. Рассказывают, что один фанатик-коллекционер, невыразимо счастливый обладатель двух таких раковин, взял да и разбил одну, чтобы оставшаяся была в одном-единственном экземпляре!

Речь в этом очерке о неустанных тружениках на благо Черного моря — мидиях. Живут они тесно, плотными компаниями, часто срастаясь в «друзы», или «щетки». На одном квадратном метре жилплощади размещается в среднем около 20 кг жильцов. Один умирает, другие рождаются и занимают освободившееся место. В период размножения каждая из мидий может породить около 75 миллионов икринок. Со временем они превращаются в личинок и тут же, среди стариков, прикрепляются на постоянное жительство или разносятся ветром и течениями к месту «новой прописки». Готовыми к семейной жизни мидии становятся в возрасте сеголетков и годовичков и размножаются в массе с марта по апрель, а в начале августа у них не менее важное фенологическое событие — массовое оседание молодого поколения на дно, на различные опоры, подводные сооружения, сваи и т. д.

К твердому субстрату мидии прикрепляются при помощи крепчайших нитей биссуса, которые выделяются специальными железами. Отмирают мидии обычно в четырех-, пятилетнем возрасте, но некоторые могут прожить семь-восемь лет. Возраст мидии можно подсчитать по полоскам на поверхности раковины. Каждая из них приравнивается к одному году.

В мае среди зарослей цистозиры нерестятся очень занятные, похожие на шахматных коней рыбки — морские коньки. Икру у них, как обычно, мечут самочки, а вот вынашивают эту икру и рожают впоследствии крошечных коньков или, как их назвала художник-анималист О. Ф. Хлудова, «жеребят», самцы. О том, как все это происходит в море, мы и рассказажем в этом очерке.

На Востоке говорят: «Пусть лучше семь раз умрет отец, чем один раз мать». В мудрости этой пословице не откажешь, но если дело касается морских коньков, то для папаши-конька она крайне оскорбительна. Оскорбительна потому, что именно ему принадлежит главная заслуга в появлении на свет юных отпрысков и в их защите. А началось все с того, что однажды в прекрасном подводном «парке» конек «предложил руку и сердце» незнакомке, с которой сперва вежливо раскланялся, а потом пригласил ее на кадриль и тур вальса.

У французского художника Эдуарда Мане есть отличный натюрморт «Угорь и краснобородка». С угрем все ясно, о нем знают все, а краснобо-родка? Она тоже из рыбьего племени и зовут ее в Крыму и на Кавказе барабулькой, или султанкой. В словаре В. И. Даля, который приводит старорусские названия барабульки, она тоже названа «краснобородкой», а еще «барбуней» и «барвеной». Из 50 видов существующих на свете барабулек Черному морю принадлежит один, который ихтиологи называют Mullus barbatus ponticus. Встречается она повсеместно, но особенно любит прибрежные мелководья с песчаным дном.

Внешность у барабульки очень приметная. Голова большая, с круто срезанной под тупым углом мордочкой. Глаза «высокие», на самой макушке, рот низко, и по бокам два длинных толстых кормодобывающих усика. Спускаются они, подобно усам запорожца, строго вниз. Спинка серовато-коричневая, бока серебристые, с белыми пятнышками. Чешуя крупная, рыхлая, легко снимающаяся, и за счет того, что крупная, а сама рыбка небольшая, чешуи у барабульки не так-то много. Может 50 чешуек на барабульку, а может 100, как в русской загадке: «У маленькой скотинки сто серебряных монеток на спине». И еще: «У родителей и деток вся одежда из монеток».

К зиме упитанная, зажиревшая черноморская хамса (анчоус) собирается в два стада — западное и восточное. Западное остается на зимовку у Южного берега Крыма, а восточное — у берегов Аджарии. С холодами в Черное море приходит и азовская хамса, так как из-за мелководья Азовского моря оно охлаждается сильнее Черного. В ноябре-декабре хамса еще кормится, в январе она становится вялой, малоактивной и в феврале залегает в больших прибрежных ямах на покой. Однако сказать, что она, расположившись, остается в этих ямах до весны, нельзя. Косяки все время мигрируют, поднимаясь с глубин в поверхностные слои воды, но в светлое время суток держатся все-таки дна.

Питается хамса зоопланктоном, предпочитает кольчатых червей, копепод, мизид, личинок десятиногих раков. Есть может круглые сутки, не уставая. Сама хамса — любимый корм морских птиц: чаек, буревестников, бакланов, причем бакланы и буревестники ныряют за ней в глубину, а чайки «бьют» рыбу сверху, когда косяки хамсы поднимаются на поверхность, и часть рыбы играет, выпрыгивает из воды.

Есть, говорят, в тропических морях рыба, которую жители Гаваев зовут гумугуму-нукунуку-апуаа. У нее на спине скрыт колючий плавник, который выскакивает при необходимости, как лезвие при нажатии кнопки из бандитского ножа «джаги». У черноморского дракончика и название менее экзотическое, да и колющее оружие не в подпольных «ножнах», а торчит себе, смазанное ядовитой слизью, поверх спины и по бокам жабер, без намека на какую-либо маскировку. И тем не менее попадающий в летнее время на крючки и в сети дракон опасен. Об этом еще в бытность А. Куприна в Крыму рассказывал Алексадру Ивановичу греческий рыбак Коля Констанди.

«От него я узнал, — пишет Куприн, — о ядовитой рыбке дракус... и о том, как ее снимать с крючка». Укол дракончика для человека редко смертелен, но болезненные ощущения при этом крайне неприятны и тяжелы. Наиболее опасен яд этих рыбок весной, за что зовут их еще «морскими скорпионами» и «змейками». Яд скорпионов тоже, как известно, наиболее опасен весной. Пострадавший от дракона человек вначале испытывает острую боль. Кожа краснеет в месте укуса и отекает. В тяжелых случаях, спустя несколько часов, начинаются рвота, головокружение, повышается температура. Потом появляются озноб, потливость, бред, судороги. Чтобы избежать этого, нельзя брать незнакомых рыб в руки, а уж если укол имел место, надо отсосать ртом из ранки яд, приложить к руке холод и посетить врача.

В Черном море живут три вида дельфинов (зубатых китов). Самый крупный бутылконос, или афалина. Поменьше белобочка и самый маленький дельфин — морская свинья (пыхтун, азовка, чумка).

Физическая сила дельфинов поразительна. Одним взмахом хвоста они могут не только искалечить, но даже убить человека. Крупных акул в тропических морях они, собравшись теплой компанией, легко разрывают на части и, тем не менее, ни одного враждебного движения по отношению к человеку, дрессирующему или экспериментирующему с ними, в дельфинариях отмечено не было. Даже в том случае, если их лечат, обрабатывают больную кожу едкими препаратами, облучают, делают инъекции и даже оперируют. Все принимается, как должное, с неизбывным терпением, без попытки оттолкнуть, ударить плавником, укусить. Это не перестает поражать человеческое воображение, и в связи с этим Ж-И. Кусто пишет: «А ведь между нашими видами идет тяжелый спор. Если бы китам было ведомо то чувство, которое мы вкладываем в слово «месть», они расправились бы с нами в одно мгновенье».

Надо сказать, что внешность, биология, манера поведения и скорость, с которой передвигаются современные акулы, мало отличаются от тех, что были свойственны их предшественницам, жившим в морях и океанах 300 миллионов лет тому назад, и наблюдать за ними сейчас, по словам одного ученого, все равно, что смотреть сквозь коридор эволюции в отдаленное прошлое.

У черноморской акулы — катрана сильное, иногда двухметровое веретеновидное тело оканчивается разнолопастным (гетероцеркальным) хвостом. Рыло заостренное, рот поперечный, перед двумя спинными плавниками — острые, покрытые ядовитой слизью шипы. Бурая, с белыми пятнышками по бокам кожа покрыта ромбовидными чешуями с острыми шипиками. Брюхо белое. Плавательного пузыря нет. Акулы тяжелее воды, и поэтому движение — их пожизненный удел. Держатся в воде, пока движутся или хотя бы шевелят хвостом, в противном случае тонут. Да и большая скорость передвижения — тоже существенный фактор их хорошего самочувствия. Лишь на быстром ходу у акул через жабры поступает в организм достаточное количество кислорода. Иначе они могут задохнуться. Именно поэтому акулы так трудно приживаются в океанариумах и в бассейнах. На малых дистанциях не очень-то разовьешь присущую им скорость в 50-60 км/час.